Экстренная медицина

Почему-то захотелось вспомнить тех больных, которых я уважала, встреча с которыми изменила что-то во мне самой. Их немного. Население, с которым мы работаем, в большинстве своем поболеть любит. Кого-то жалеешь, кому-то удивляешься, кого-то в душе активно не понимаешь. Но чтоб уважать…

Разгар Великого поста, вызов в церковь. Во время службы потерял сознание молодой мужчина. Боже, какое одухотворенное, тонкое, умное было у него лицо! Конечно, позавтракал пустым чаем и кусочком хлеба. Конечно, никаких инъекций он не захотел. Конечно, остался стоять на службе. А я вышла на крыльцо церкви с измененным сознанием. Спасибо тебе!

Мужчина средних лет, клиника явного левостороннего гемипареза. Семья интеллигентов: он, жена, тесть. Все трое хохочут над тем, что случилось. На вопрос жены: «Что это может быть?» осторожно, но честно отвечаю: «Положение серьезное, не исключается инсульт». Веселье продолжается, все трое едут  в неврологию, не переставая комментировать ситуацию. Я в недоумении. Спустя несколько дней перечитываю М. Норбекова, который в свойственном ему стиле составляет классификацию больных и выделяет группу «придурки - те, которые случайно попадают в больницу и очень скоро уходят оттуда выздоровевшими. Потому что у них настроение всегда выше физического состояния».

За реальную иллюстрацию в доказательство правильности книги, за оптимизм – спасибо! Надеюсь, что поправился.

И ещё одна история. Не о больном, а о его Матери. Больной – 20 летний юноша, который после автотравмы и неудачного наркоза навсегда остался 12-летним подростком с тетраплегией, практически «овощем». Но все эти 8 лет не перестал быть Её ребёнком. Она держала его на руках, баюкая и рассказывая свою историю и ни на что не жалуясь. Клиника субтотальной пневмонии, токсического шока, критическое давление- все это не оставляло ему шансов, несмотря на  наш увлажненный кислород, кортикостероиды и гликозиды…Он умер спустя несколько часов, думаю, всё также у неё на руках. За подвиг Матери, за то, что вспоминаю Её в трудные минуты и становится стыдно за свою слабость – низкий поклон.